Тбилиси, 10—14 сентября 1972 года.
Тбилиси — столица Грузинской ССР. В 1921 г. в Грузии была установлена советская власть. С 1922 г. Тбилиси — столица Закавказской Федеративной Социалистической Республики, а с 1936 г. — столица Грузинской ССР и оставался ею до 1991 г. С момента выхода Грузии из состава СССР в 1991 г. Тбилиси — столица Республики Грузии. В нем находятся резиденция президента, парламент, правительство.
В столице Советской Грузии Рафаэль пел с 10 по 14 сентября. Жил в в № 1002 гостиницы «Иверия» 
(1967 год, архитектор О. Д. Каландаришвили при участии И.С. Цхомелирзе)
Отель «Иверия» очень современный и радостный. В нем даже есть бар, который работает с 10 вечера до 3 утра, где предлагают алкогольные напитки импортного производства. На улице, а потом и в вестибюле отеля ко мне подходят молодые люди с просьбой обменять доллары на рубли. «Пожалуйста, пожалуйста», — говорят они. На валюту можно покупать в магазинах «Березка» всё. Там есть икра, пиво, янтарные ожерелья, меховые шапки. У советских людей нет иностранных денег. А если и есть — они не имеют права их иметь по закону. Но все равно, они находят способы достать валюту. И эта сцена повторяется снова и снова: «Пожалуйста, доллары, доллары…». Сейчас все так же, как и пять лет назад. — Они боятся. Весь народ живет в страхе, — слышу я комментарии… (Н.Ф. «Мое путешествие…»).
Выступления Рафаэля в новом тогда, огромном зале тбилисского дворца спорта
(Дворец спорта. 1961 Архитекторы В. Алекси-Месхишвили и Ю. Касрадзе)
проходили, естественно, при полном переаншлаге, настолько даже, что, как писал американский журналист, сопровождавший Рафаэля в этой поездке:
Во Дворец Спорта, где выступал Рафаэль — современнейший, прекраснейший, гигантский, вмещающий 10 тысяч зрителей — билеты были проданы за два месяца до начала гастролей. «И он сможет заполнять его зрителями в течение недели?» — спрашивает женщина, работающая в баре. Он не только заполняет зал публикой, но, ввиду того, что столько народа осталось без билета, Госконцерт упрашивает его дать два представления в последний день. Он соглашается. И десять тысяч зрителей во Дворце Спорта, аплодируют в такт, — что является знаком воодушевления в Советском Союзе — и — это еще один рекорд (Из статьи «Феномен» Рафаэля глазами американца». Lecturas, 1972.)
Это был день — 13 сентября.
К Рафаэлю подходит молодой человек. Его сопровождают родители и невеста. «Раньше, — говорит он, — меня звали Валерий. Теперь я — Рафаэль. Я сменил имя». И добавляет: «Я хочу стать артистом, я хочу стать певцом. И не только я один сменил имя. Некоторые мои друзья сделали то же самое: сейчас они носят имя Рафаэль».
Читаем мы в той же статье Петера Грильдре.
Будем считать, что он описывал именно этот эпизод, который происходил 13 сентября перед гостиницей
и вот один, по крайней мере, документально установленный, причем именно Валерий, из тех, кто сменил свое имя на имя Рафаэль. Правда, невесты и родственников тут рядом нет, ну, возможно, в кадр не попали.
Теперь по порядку:
10 сентября — репетиция и первый концерт
Тбилиси (раньше он назывался Тифлис) — столица Грузии. Это прекрасный город, разделенный на две части рекой. Множество мостов, деревьев, парков… (Н.Ф. «Мое путешествие…»).
11 сентября
13-00 вся группа поехала знакомиться с городом. Знаменитый тбилисский фуникулер, который соединяет центр города с верхним парком на горе Мтацминда. Со смотровых площадок тут открываются потрясающие виды на сам город. 
Но наша группа фуникулером не воспользовалась, а поднялась на эту верхотуру 
пешком по лестнице
С эпизодом, который запечатлен на этой фотографии, связано знаменательное событие в жизни советских рафаэлистов — звезды, оказывается, иногда спускаются с небес.
Из рассказа участницы этого события ЕВ. Поднимаясь в некотором отдалении по лестнице за Рафаэлем, они вдруг увидели спускающуюся вниз его жену. Решение пришло неожиданно и спонтанно — разве можно оставить гостью одну, в чужой стране, без, возможно, нужной ей помощи. И, о диво, девчонки ОСТАВИЛИ кумира и пошли за Натальей, которая, как оказалось, забыла что-то в машине.
Не случайны тут заглавные буквы, — наверное, только так можно попытаться выразить изумление Рафаэля, когда он увидел ОСТАВИВШИХ его и поднимающихся наверх вместе с его супругой ЕГО поклонниц. 
После этого эпизода взаимоотношения с нашими девушками у Рафаэля и его окружения стали уже абсолютно доверительным, даже дружескими. Завязалась впоследствии и переписка с Испанией. 
С каким трепетом открывали мы затем драгоценные конверты 
с этим обратным адресом.
Правда, вскоре он поменялся
, но от этого, разумеется, письма не стали менее драгоценными.
Да, они (советские люди — прим. редакции) иногда производят такое впечатление: постоянный страх. А иногда почему-то совершенно наоборот. Просто совершенно противоположное впечатление.
Так, на чем мы остановились?
Мало что меня впечатлило в этой стране настолько, как православная служба в Тбилиси, которую мне удалось увидеть там в один из воскресных дней. Меня привела туда моя грузинская знакомая. «Пойдем, — говорила мне она, — тебе будет интересно». (Н.Ф. «Мое путешествие…»).
От редакции. Воскресный день в Тбилиси у наших гостей случился только один — день прилета, 10 сентября. А послушать эту службу Наталия могла, например, 13 сентября, когда они с Соледад куда-то поехали без Рафаэля
в этом, старейшем храме грузинской столицы:
Это Храм Сиони (названный в честь горы Сион), сооруженный в пятом веке. На стенах и внутри куполов — множество древних росписей религиозного содержания, золотая краска на них почернела, часть стерта… Множество икон. Хоровое пение потрясает. Голоса невообразимой красоты соединяются, звучание постепенно нарастает, становится громче и громче, и все это сопровождает молитва старого священника… Каждое воскресение здесь служит высший церковный иерарх. У него длинная белая борода и прекрасная корона на голове. В темной церкви мало народу, несколько женщин в черных платках молятся на коленях, другие целуют иконы… (Н.Ф. «Мое путешествие…»).
Но, возможно, это случилось и в соборе Светицховели
древней столицы Грузии Мцхеты, которую вся группа посетила на следующий день, 12 сентября.
Или в Церкви Святого Креста Джварисмаме,
в 26 километрах от Тбилиси на вершине горы полуразрушена. Это памятник архитектуры шестого века, настоящая драгоценность. Внизу, у подножия горы расположена Мцхета — древняя столица Грузии. (Н.Ф. «Мое путешествие…»).
Может создаться впечатление, что рассказ тут идет о простых туристах, но нет, каждый день, с одиннадцатого по пятнадцатое сентября, отдав должное красотам и древностям грузинской столицы, Рафаэль уезжает на концерт. Ровно в 18 часов, когда концерт у него один. А 13 сентября он смог позволить себе только небольшую прогулку с Наталией, так как в этот день у него было два концерта, на которые он поехал в 13 часов. Это был тот самый дополнительный, выпрошенный у него концерт. Еще 10 000 осчастливленных тбилисцев и гостей города. Четырнадцатого сентября, на свой заключительный тбилисский концерт, Рафаэль вышел в 15 часов поскольку начинался тот в 18-00.
Утром этого же дня Рафаэль, Наталия, Пако и Олег ездили на телевидение. Смешной такой советский пиар. Интервью на ТВ в последний день гастролей в городе. Хотя, как мы понимаем, в рекламе в то время у нас Рафаэль абсолютно не нуждался.
Советский человек — чувствительный, меланхоличный, сентиментальный, романтичный, гостеприимный. Ему хочется петь при любой подходящей возможности, и он берет гитару, или балалайку… Но в Грузии — особенно… Грузия, как мне объяснили, очень похожа на нашу Андалусию. Ее жители никогда не говорят: «Мы — советские люди». Они говорят — мы грузины. Они известны всему миру своими прекрасными голосами. И обычно, когда собираются за столом, в один прекрасный момент кто-то затягивает песню… Ее подхватывает второй, третий, четвертый… И вот уже весь стол поет разными голосами. В этих песнях столько красоты, столько ностальгии… (Н.Ф. «Мое путешествие…»).
Вот таким же, наверное, благодаря рассказам Наталии Фигероа, несколько вольным, получился и рассказ о начале гастролей Рафаэля, поэтому кратко, по-деловому, подведем итог тбилисской части его поездки:
В Тбилиси Рафаэль был с 10 по 15 сентября 1972 года, дал шесть концертов, собрав на них, как минимум 60 000 человек.
15 сентября утром они поехали в аэропорт, чтобы в 10-50 ТУ 104, № борт 43455, грузинский экипаж переправил наших гастролеров в столицу советского Узбекистана город Ташкент.
Ташкент. 15 -16 сентября 1972 года.
В Ташкенте из двух запланированных концертов состоялся только один; концерт 16 сентября был отменен. Это следует из уже упоминавшегося дневничка. Но известно, что автор заметок в Ташкент не доехал. А Рафаэль считает, что отменили оба. Вот что рассказывает об этом он сам в своей книге «А завтра что?»:
…стали возникать повседневные проблемы, которые мне досаждали, и весьма. Проблемы с питанием, например. Я ел очень мало. Русская кухня была для меня непривычна, так что питался я в основном помидорами, редиской и яйцами, сваренными вкрутую. А для восстановления сил этого было недостаточно. … Ко времени моей второй поездки в Советский Союз я уже был женат, и моя жена приехала вместе со мной. На этот раз я решил как следует подготовиться, для чего набил чемодан банками консервов (спаржей, косидо, фрикадельками и еще этой восхитительной прибрежной фабадой, которую никогда не забуду). Но я упустил из виду одну важную деталь — советскую бюрократию. Чемодан задержали на таможне. Я пел в Москве*, Баку, Тбилиси… А чемодан мне всё не отдавали. Хотя двадцать раз обещали вернуть. В гостинице в Ташкенте, рядом с Китаем, я позвонил своему переводчику и сказал: «Слушай, Олег, если мои продукты сегодня не прибудут, я петь отказываюсь. Я слишком слаб, чтобы петь еще один день голодным. Если вы не привезете чемодан — я не пою». Но чемодан не приехал. Я попросил, чтобы вызвали врача. Я прекрасно знал, что могу петь, но знал также, что когда специалист меня осмотрит, он скажет, что я этого делать не в состоянии. Горло у меня абсолютно нетипичное, с низко расположенной трахеей, несмыканием голосовых связок, и почти всегда очень красное — причем как раз когда я лучше всего пою. Но об этом знаю я. А с клинической точки зрения это совершенно ненормально. Это симптоматически «непрезентабельное» горло. Три или четыре врача пришли меня осмотреть. Все они, вместе с моими импресарио, явились ко мне в номер. И диагноз был таков, что петь я не смогу ни в этот день, ни в последующие. Концерты отменили. Импресарио и переводчик были в ужасе. Олег сказал мне: — Так, значит, Ленинград тоже отменяется? Я его успокоил: — Ты позаботься о том, чтобы чемодан с моей едой ждал меня там, а я буду петь, как флейта, все семнадцать концертов. Когда мы приехали в Ленинград, знаменитый чемодан ждал меня в отеле «Европа». Я выиграл сражение.
*От редакции. Тут у автора ошибка, в Москве к этому времени Рафаэль еще не пел. Больше того:
Как видите, вопрос, которым задавался Петер — А почему не Москва? Я спрашиваю, но никто не может мне ответить. (Из статьи «Феномен…»)
был решен только к началу октября. Других свидетельств об этой истории у нас нет, обнаружить документы по этому эпизоду 1972 года в архиве пока не удалось, поэтому вновь воспользуемся рассказом Натальи и совсем коротенько, в нетерпеливом ожидании следующей, ленинградской остановки на их долгом гастрольном маршруте, прогуляемся по Ташкенту.
ТАШКЕНТ, В 400 КИЛОМЕТРАХ ОТ КИТАЙСКОЙ ГРАНИЦЫ Ташкент — столица Узбекистана, которая расположена в Центральной Азии. Как говорится в справочнике, который я взяла с собой, он «является центром Древнего Мира и тянется от Бенгальского залива до восточной части Средиземноморья. Раньше здесь пересекались пути из Европы в Индию, из Ближнего Востока в Китай и отсюда выходили караваны верблюдов, нагруженных шкурами и финиками, золотом и солью. Здесь проходил Марко Поло и знаменитые завоеватели Александр Великий, Чингисхан, Тамерлан... (Н.Ф. «Мое путешествие…»).
Ташкент
Известен со II—I вв. до н. э С 1930 года столица Узбекской ССР была перенесена из Самарканда в Ташкент.
Названия словно сошли со страниц «Тысяча и одной ночи»: Хива, Бухара, Ашхабад. И Самарканд. Самарканд словно застыл в древних легендах, впал в спячку вместе со своими мечетями, минаретами, бирюзовыми куполами, стенами, воротами и стариками, словно сошедшими с рисунков из книг… (Н.Ф. «Мое путешествие…»).
Самарканд
Бухара
Из Ташкента в Ленинград семь часов полета, с одной остановкой в Челябинске, центре Урала. Мы вылетаем в пять часов утра. Самолет старый, несуразный, с очень узким салоном. И ужасно шумный. Пассажиры заняли свои места и разместили вещи на полках, расположенных над их головами. Впечатление такое, словно мы едем в очень старой машине по узкой и неровной дороге. (Н.Ф. «Мое путешествие…»).
У всех сумки, наполненные помидорами, фруктами, дынями. Некоторые угощают нас с потрясающей широкой улыбкой. Я знаю очень немного таких щедрых, приветливых и очаровательных народов, как русские.
Какой-то ребенок с огромным воодушевлением начинает плакать. У стюардессы нет микрофона, и она, встав посреди салона, начинает громко что-то объяснять пассажирам, что-то, чего я не понимаю. Потом она приносит нам чай, яблоки и ветчину. Мало-помалу пассажиры засыпают. Выключают свет. Становится прохладно. (Н.Ф. «Мое путешествие…»).
